Дав разрешение Туффи рассмотреть поподробнее шлем, Клетус вернулся к стремительному поеданию предоставленной снеди. Вкусно, сытно, горячо и много - идеальное сочетание, от которого трудно оторваться! Но периодически поглядывать в сторону гиены, дабы убедиться, что с драгоценным шлемом всё в порядке, Клетус не забывал. Слишком уж шлем был ценен - во-первых, он был крепок, надёжен и удобен, прошёл не один бой и, можно сказать, повидал некоторое дерьмо, как и сам гладиатор. Во-вторых, это была всё-таки память - пусть память о рабстве, но в то же время было и много славных, прелестных деньков, которые было приятно вспомнить - в частности, воспоминания были связаны и с этим шлемом, не раз спасшем жизнь своему владельцу. В-третьих, Клетус успел заметить, что в этих краях с искусными ремесленниками напряг - и второй такой же шлем ему никто не сделает, а его собственных навыков хватит только на то, чтобы подлатать шлем в случае не очень серьёзных повреждений.
    Радостно улыбающаяся в ответ на его слова о вкусноте завтрака гиена могла бы вывести из равновесия кого угодно - эта радостная улыбка больше походила на безумный яростный оскал. Кого угодно, кроме Клетуса (и, пожалуй, самого Хлыста - при всех его недостатках, Клетус отдавал должное его храбрости и воинскому искусству) - тот только задорно подмигнул Туффи и продолжил есть. Заметив интерес гиены к яичнице, Клетус решил наседать на неё поскромнее, чтобы побольше оставить самой Туффи. А вот содержимое котла он, не удержавшись, доел всё и ещё соскрёб лопаточкой остатки со стенок - голод сделал своё дело, голод может уходить. Теперь можно было и поговорить о делах в лагере...
    С полным довольства сытого зверя вздохом Клетус отставил котёл с лопаточкой в сторону и, привстав, хлебнул несколько раз из бочки с водой, после чего плюхнулся обратно, скрестив ноги. Туффи как раз закончила рассматривать шлем и отложила его в сторону. Притянув шлем к себе, Клетус положил шлем на скрещенные ноги. Он уже собирался начать разговор, но заговорила сама Туффи. Внимательно её выслушав, Клетус немного поморщил лоб в процессе мысленного перевода того, что сказала Туффи, на нормальный, избавленный от акцента язык. Помолчав с минуту, Клетус ответил, надеясь, что верно понял суть сказанного:
- Да, Туффи, ты права - я родился и вырос далеко-далеко отсюда... - сориентировавшись по солнцу, Клетус несколько раз махнул лапой на запад.
- Там, где я родился, очень холодно, густые леса и по полгода лежит холодный-холодный снег. Но... - Клетус запнулся и, решив, что ни к чему рассказывать историю его жизни (слишком долго да и действительно - зачем?) - но потом я долго-долго жил там, где теплее, и привык к теплу. А это -Клетус ткнул пальцем в забирающую широкие глазные прорези решётку - называется решётка. Ре-шёт-ка. - по слогам повторил Предатель.
- Ре-шёт-ка нужна для того, чтобы защищать глаза. Но не от солнца, нет. От ударов. - Клетус надел шлем, хорошенько затянул подбородочные ремни, и посмотрел по сторонам в поисках того, чем можно было бы ткнуть себе в морду, чтобы продемонстрировать прочность решётки. Он совершенно не беспокоился - решётка была выполнена из хорошей стали и не раз уже выдерживала удары копий и мечей. Заметив у гиены костяной нож, он указал на него:
- О, вот, например, твой нож, Туффи. Ткни меня им несколько раз в морду, убедишься - эта решётка хорошо защищает глаза от ударов. А потом объясни, что это за "другой штука, больше удобно, не горячо, не железо". На песке её нарисуй, что ли. - Клетус пожал плечами и улыбнулся. Потом сообразил, что под шлемом его морды совершенно не видно и пояснил:
- Я просто не понимаю, о какой штуке идёт речь, Туффи. Может, я и захочу, чтобы ты мне её сделала, просто пока этого не знаю. - росомаха ещё раз пожал плечами.

Отредактировано Клетус Предатель (1 мая, 2017г. 22:07)

Часовой, испуганно кивнул и выскользнул из палатки под пристальным взглядом трех глаз - карих и желто-зеленого.
-В том-то и есть главная прелесть потенциального союза с кроликами, Великий, - Тимон хихикнул и снова коснулся своего медальона. - Хорьки совсем ничего о них не знают... Ну, то есть они знают, что на острове живет немало вкусных кроликов, но ни одному хорьку и в голову не пришло как-нибудь проверить на досуге, до чего бывает глубока кроличья нора. А те кто проверил норы на тайные ходы, верно и не выбрались оттуда: кроличьи тоннели запутаны, в них легко заблудиться, ну а сами кролики, убедившись, что враг один, и сами не прочь отправить его на тот свет. Если мы наведаемся туда отрядом, скажем, из десяти бойцов, едва ли кролики решатся напасть, а покуда будут советоваться, не худо будет выдвинуть ультиматум
Тимон Террамортский достал из глубокого кармана кусок полированного янтаря  с запечатанной внутри иссохшей морковкой.
-Недалеко от моего дома есть деревня одного из знатных кроликов, некоего Кэррота, и мне посчастливилось бывать там несколько раз. Хожу я тихо, а запаха у меня, как вы уже могли, верно заметить, нет... У тамошнего старосты, Эрни Кэррота есть карта, на которую каждый сезон наносятся новые ходы, оттуда же, с Плато Кэррота я и узнаю о планах Блуграсса, Бринджела и других кроличьих вожаков. Они достаточно сильно напитаны идеей о Возмездии, что в стенах своих деревень говорят о ней в открытую, - старый крыс положил кусок янтаря на карту, подле крысиного лагеря, -  Мы можем, скажем, пригрозить рассказать обо всем хорькам и предложить свою помощь. Не думаю, что они откажутся. Ну а выдвигаться мы можем прямо в полдень, в любой четверг месяца: кролики - по крайней мере, их главари - в это время бывают на сходке в Закутке.

    Клетус внимательно наблюдал за гиеной. Та мялась и вела себя откровенно смущённо и неуверенно. Гладиатор же искренне не понимал, в чём проблема. Но вот, Туффи наконец-то достала свой нож. Присела рядом и снова начала мяться в сомнениях... А потом закрыла лапой глазные прорези и велела не смотреть, что она рисует. Клетус вздохнул и слегка откинулся назад, опираясь на передние лапы.
- Эх-х-х, хорошо-хорошо, Туффи, сижу, не смотрю. - сказал он, для верности ещё и закрыв глаза.
    Мир гладиатора погрузился в спокойствие и тьму. Ветер шумел в кронах деревьев, неподалёку слышался звук морских волн, разбивающихся о песчаный берег. Вокруг была суета, которая всегда возникает, когда множество крыс заняты одним общим делом (укреплением обороны лагеря, например). Все звуки были приятно приглушены и совершенно не мешали. Солнышко светило ярко, его лучи дарили блаженное тепло. Наевшийся и не чувствующий поблизости опасности росомаха расслабился и немного задремал... Пока грубоватый и басовитый голос его не разбудил. Дёрнувшись, с просонья, Клетус схватился за свой воткнутый в песок трезубец и заозирался по сторонам.
    "Враг! Напали! Опасность! Стоп... песок, лагерь, солнце, остров, крысы, Туффи... врага нет. Показалось. Задремал и разбудили. Тьфу ты, и стоило так всполошиться из-за ерунды..."
    Несмотря на эту короткую вспышку рефлексов, Клетус таки расслышал, что сказала ему Туффи. Прокрутив в голове сказанное ещё раз, он понял, почему Туффи так и не ткнула его ножом в решётку - поверила на слово, что она хорошо защищает, и не захотела лишний раз бить своего товарища.
    "Ну, что же, это лишний раз доказывает, что дружбу с командой надо начинать с Туффи. Глядишь, так и по-настоящему сдружиться можно... Опасно, конечно, но, с другой стороны... Нет, пока ещё рано об этом думать, надо испытать эту дурацкую идею временем и потом уже принять взвешенное и продуманное решение. А пока неплохо бы и посмотреть, что там нарисовала Туффи. Надеюсь, я, когда дёрнулся, ничего не стёр..."
    По счастью, так и оказалось - рисунок гиены не пострадал. Клетус принялся внимательно его рассматривать. Чтобы было лучше видно, он расстегнул подбородочные ремни и снял с головы шлем - как уже упоминалось, без необходимости Клетус его не надевал. Да, сидел тот на голове удобно и защищал хорошо, но он был сделан всё-таки из стали и поэтому был довольно тяжёл.
- Ага... - задумчиво изрёк Клетус после внимательного изучения рисунка Туффи. - Это значит, надевается... на голову, и защищает глаза от яркого солнца. Интересно, интересно... - бормотал он. Пожав плечами, Клетус ответил:
- Пожалуй, полезная будет вещь, если у тебя получится её сделать. Знаешь, а попробуй - вдруг и правда, понравится? А потом и я придумаю, что для тебя сделать. - Клетус усмехнулся и подмигнул гиене.
- Но сначала, подруга, ответь мне, пожалуйста, на несколько вопросов. Что тут происходило, пока меня не было? Я смотрю, наша команда лагерь укрепляет, а Хлыст у себя в шатре планирует на кого-то напасть. С кем враждуем, от кого ждём нападения? - Клетус обвёл лапой окружающее пространство как живую демонстрацию актуальности его вопросов и вопросительно посмотрел на Туффи.

Отредактировано Клетус Предатель (8 мая, 2017г. 21:25)

С каждым новым словом, с трудом произносимым Стиллом, Ахтыжмышь чувствовал, как к горлу все ближе подступает неприятный ком. Он проследил за взглядом лиса - для этого ему пришлось крутануться на этой своей неустойчивой деревяхе - и увидел на отмели с юга от лагеря лежащую на боку "Плеть". Сердце плотника на мгновение замерло, не дав зародиться даже мысли о благодарности тому, кто все-таки вытащил бедняжку на отмель.

"Нижняя палуба, значит. Да, чтоб тебя! - в памяти снова всплыл взрезающий борт корабля риф, и Покрыс непроизвольно поежился. - Если киль не выдержал, то мы крепко засели на этом веселеньком островке, барсук меня задери."

Но нечего было ныть прежде времени, как жена пьяницы, сперва нужно все самому рассмотреть, а потом уже рвать тельняшку и посыпать башку пеплом. А вот мачту давно пора было менять. То есть, не давно, и не пора, просто Ахтыжмышь в одном из предыдущих абордажей увидел на вражеском корабле очень интересную конструкцию крепления стеньги к мачте, и если бы что-нибудь похожее удалось бы сделать с "Плетью", то красавица под ветром сможет развить такой ход, что только держись. Лишь бы только киль остался цел, а поставить ребра-шпангоуты и обшивку дело, хотя и трудоемкое, но все-таки выполнимое.

Не успел Стилл закончить, как какой-то бездельник, чтоб ему не привелось рома глотнуть, бестолково перебил лиса, заставив плотника поморщиться. Покрыс не любил, когда ему мешали выполнять его работу, а предварительное выяснение состояния корабля определенно относилось к его работе. Плотник привычно нахмурился, но промолчал, ведь, в конце концов, для Стилла работой является допрос пленных, и каждый должен заниматься своим делом.

Но когда лис сперва запел, а потом уже и начал подыгрывать себе на какой-то бренчалке, на которую крысюк не сразу обратил внимание, Ахтыжмышь начал подумывать о том, что он все еще валяется больной в полнейшем бреду, и если бы горластый крыс при виде поющего палача повел бы себя как ни в чем не бывало, то плотник бы развернулся и пошел бы обратно в больничный шатер. Раз такое мерещится, значит, до полного выздоровления еще очень далеко, и, во имя всех Клыков Ада, в таком состоянии с койки лучше не вставать даже во сне. Да еще и эти непонятно откуда взявшиеся птички вокруг....

Однако, недоуменная физиономия горлопана ясно показала, что такое поведение лиса не является обычным. Да и слова, внезапно полившиеся из Стилла, как вода в трюм через пробоину, воодушевляли. Хоть не придется тащится к капитану и требовать еще зверей на работы. Рабочих лап в таком сложном деле, как почти полное восстановление корабля, никогда не бывает слишком много.

"Десять из ремонтной команды под конвой, пять хорьков, итого сколько пар рабочих лап останется? Ай, и дьявол с ними, по сушняку и масло -вода. Ясное дело, из них работать будет, дай Сезоны, половина. Но все же, лучше пусть будут. Лишних всегда можно убрать, зря что ли тут Галстучник будет, а вот новые лапы при необходимости сами собой не появятся. К тому же, лис может заодно и рассказать, что здесь творится, и посоветовать что-нибудь дельное по такелажу."

- Так, - Ахтыжмышь хмуро уставился на крыса, проигнорировав искаженное прозвище - пусть хоть сапогом обзовёт, лишь бы зверей выдал. - Нужны все. Хорьки - звери выносливые, с ними дело быстрее пойдёт. Я - к Плети, всех пленных - туда же.

Покрыс развернулся и поковылял в южном направлении, к искалеченному кораблю, на каждом шаге нелепо подскакивая на своей деревяшке. Сначала нужно было увидеть все своими глазами.

Отредактировано Покрыс (3 мая, 2017г. 00:57)

-Отлично! Сегодня, если мне не изменяет память, как раз четверг. К полудню я соберу отряд из лучших корсаров и мы сможем отправиться в Закуток,-решительно кивнул головой Клуни.- Встретимся тут же.
***
Итак, теперь необходимо отобрать тот десяток пиратов, который будет сопровождать Великого Клуни в глубоких запутанных подземельях кроликов, а уж в преданности каждого из своих воинов капитан ни на секунду не сомневался. Ну и конечно же найти себе временную замену.

Последний вопрос решился довольно быстро-идеальной кандидатурой был Темнокоготь. Толковый крыс не раз руководил сложными мероприятиями и не раз оставался за главного-на него уж точно можно было положиться. Именно поэтому Клуни первым делом направил свои стопы к шатру Темнокогтя, чтобы осчастливить подчинённого радостной вестью.
***
Если уж решено идти в поход, то первым делом стоило отыскать лекаря-мало ли какое несчастье в походе случится или кролики не захотят разговаривать?Клуни направился в лазарет к Эльжбете, лисице-знахарке.И, хотя ещё вчера вечером он имел твёрдое намерение разобраться с жалобами на её плохую работу, теперь это желание отпало само собой-сейчас крыс сильно нуждался в её талантах.
-Эльжбета?-позвал он её, откинув полог лазарета.-Мне нужна твоя помощь,-обратился он к татуированной лисе и приступил к объяснениям предстоящего дела.
***
Совершенно точно стоило взять с собой Призрака-молчаливый и незаметный разведчик заметит то, что не увидят другие.Несомненно важное качество в таких местах, как извилистые ходы коварных травоядных.Искать его-напрасная потеря времени, а потому крыс просто встал посередине лагеря и громко рявкнул:
-Призрак!У меня тут дело есть.
Вскоре перед ним словно из ниоткуда появилась тёмная фигура шпиона, и Клуни поспешил рассказать ему о предстоящем походе.
***
Остальные претенденты в сопровождающие как раз появились из-за кустов с связками бамбуковых стволов в крепких лапах.
-Эй, ребята!-замахал лапой Клуни.-Бросайте свои деревяшки и собирайтесь-мы идём навстречу приключениям!-оптимистично заявил капитан.-Нам нужно спуститься под землю, а когда вернёмся, я лично награжу вас как следует.
Неизвестно, обрадовались ли корсары предстоящим блужданиям во тьме, но обещание щедрой награды наверняка подбодрило их и зажгло огоньки азарта в потухших глазах.
***
К полудню Клуни Хлыст уже стоял у входа в свой шатёр с готовыми подчинёнными, а вдали уже показался Темнокоготь, спешивший к столу командования.

Отредактировано Клуни Хлыст (8 мая, 2017г. 16:13)

    Обернувшись, Клетус несколько переменился в морде. Тут, надо сказать, было с чего удивиться - не каждый день увидишь, как над тобой нависает гиена с бочонком воды на плече. Да ещё и виновато хихикает и осторожно ставит бочонок на землю. Клетус провожал бочонок странновато-подозрительным взглядом до тех пор, пока не убедился, что тот более не является источником потенциальной угрозы в лапах пятнистой красотки.
    "И зачем, скажите на милость, ей захотелось меня облить (кажется)? И почему она остановилась? Мол, раз увидели, значит, розыгрыш не засчитан? Так, что ли?" - подумал Предатель. Впрочем, мироздание явно не собиралось отвечать на мысленные вопросы, так то Клетус решил их отложить. Тем более, что его, Клетуса, согласие на то, чтобы Туффи сделала эту непонятную солнцезащитную штуковину, кажется, изрядно обрадовало гиену. Глядя на весело скачущую пятнистую, росомаха не удержался от невольной улыбки. Странные были ощущения - он понятия не имел, что в его поведении доставляет гиене такое счастье, что та аж пускается в пляс, но ему было приятно, что удалось её порадовать. Ощущение из разряда: "Вроде сработало хорошо, но неплохо бы знать, что же именно-то сработало и как это при надобности повторить."
    Правда, следующие вопросы Клетуса гиену явно опечалили. Опять-таки, непонятно чем - ну спросил, с кем ожидается битва, ну что тут такого? Впрочем, этот немой вопрос Клетуса получил скорейший ответ...
    Выслушав новую подругу, Клетус закрыл себе морду лапами и тихо зарычал сквозь зубы.
- Дикхххкккую Охххоттту тебе на хвост, Туффи! - явно сдерживаясь от того, чтобы не начать громить всё вокруг, простонал-прохрипел росомаха.
    Но он быстро взял себя в лапы. Утерев морду, Предатель сел на песок, скрестив ноги, преплёл когти лап между собой, упёрся локтями себе в колени и водрузил голову на переплетение пальцев (когтей?). На его морде появилось задумчиво-рассчётливое выражение, красные росомашьи глаза внимательно разглядывали Туффи. Справившись с начальной вспышкой ярости (которая всегда случалась у гладиатора, когда он сталкивался с чем-то непонятным, противоречивым или вызывающим душевный коллапс), Клетус принялся делать то, чему его научили волки - спокойно и взвешенно обдумывать и оценивать ситуацию с целью поиска наиболее благоприятного для себя выхода.
    Итак. Что же случилось? Общительная и дружелюбная Туффи, явно является наиболее выгодным союзником из всего стана Клуни. Она - надёжный боевой товарищ и верная подруга. Проблема в том, что она успела подружиться с местными жителями-хорьками. Как именно они тут живут - неясно, любое объединение зверей Туффи называла "клан". С этими хорьками успел крупно поссориться Клуни (что при его-то характере вовсе не удивительно) - поссориться настолько крупно, что теперь приходится укреплять лагерь и планировать нападение. Туффи же не хочет нападать на новых друзей и уверена в возможности разрешить всё миром, тогда как Клуни явно выбрал войну.
    И теперь Клетусу предстояло выбирать - или остаться дружным с Туффи и помочь ей в её задумке по мирному урегулированию вопроса (да, волки-учителя времени даром не теряли и воспитали из Клетуса почти цивилизованного и уж точно образованного зверя)... Или поступить так, как ему хотелось - разрешить дело битвой! Верность Клуни (которая подставлялась, если выбрать сторону Туффи) не рассматривалась вообще - он был нужен Клетусу только для того, чтобы рано или поздно уплыть с этого проклятого острова. Проблема была совсем в другом - Клетусу хотелось битвы, хотелось ринуться в гущу боя, хотелось убивать! Врождённая росомашья кровожадность и свирепость были лишь малой причиной столь горячего желания Клетуса решить всё насилием. Сражения были всей его жизнью! В его родном племени наибольший почёт оказывался наилучшим воинам, а взросление вообще прошло под воспитанием волков, которые растили из него гладиатора - идеального воина, без колебаний и сожалений убивающего на потеху публике. Главным принципом такого воспитания было: "Убей или умри!". И чем лучше гладиатор убивал, тем лучше ему жилось и тем щедрее он награждался. И вполне естественно, что при такой жизни Клетус умел и любил прежде всего сражаться - и сейчас он тоже всей душой жаждал битвы. Но, если выбрать сторону Туффи, от неё придётся отказаться.
    Правда, есть ли при таком раскладе смысл выбирать сторону Туффи, если это лишает возможности закрепиться получше в команде? С другой стороны, кроме гиены Клетус не смог бы сходу назвать хоть кого-нибудь, кому можно было бы доверять - и стоит ли тогда заводить союзников в обществе тех, кого не считаешь достойным доверия?
    Клетус сморщился, как от зубной боли - такие тяжёлые раздумья портили ему настроение. Зачерпнув лапами воды из стоящей рядом бочки, росомаха умыл себе морду и продолжил раздумья.
    Туффи или жажда боя? Туффи или положение в команде? Какой вариант наиболее благоприятен? Клетус уставился в песок, раздражённо скалясь. Впрочем, он же не рассмотрел ещё один вариант! Надо сначала узнать побольше об этих местных хорьках. Вдруг они являются более выгодной стороной? Или вдруг они просто одурачили Туффи и тогда можно смело кидаться в бой бок о бок с гиеной? Или, или, или, тысяча "или" тысяча раз! Нужно сходить и собрать побольше фактов. Обрадованный тем, что окончательное решение можно отложить на неопределённый срок, Клетус поднялся с песка, подняв свой шлем. В другой лапе он зажал трезубец.
    Клетус огляделся по сторонам. Команда занята укреплением лагеря и освободится явно не скоро - а Клуни сказал, что к тренировкам можно будет приступить только после того, как они закончат. Вон и сам Клуни - собирает отряд. Похоже, для вылазки вглубь острова. Их с Туффи вроде как не зовут, так что и чёрт бы с ним. Главное - времени на собственную вылазку у Клетуса полно.
- Туффи. - красные глаза Предателя просто-таки впились в жёлтые глаза Туффитри. - Ты просишь меня делать то, чего я делать очень не хочу. Мне нравится сражаться. Мне нравится проливать кровь. Мне нравится убивать. Но! Мне так же нравится с тобой дружить. Так что давай, вставай, и веди меня к своим друзьям-хорькам. Сначала я должен сам их увидеть и сам с ними поговорить. Потом я решу, что буду делать. И запомни - я так поступаю только потому, что не хочу с тобой ссоры. А теперь - Клетус надел шлем и защёлкнул обе половинки шлема - веди. - глухо прозвучал конец его фразы.

К тому моменту, как Ахтыжмышь добрался до корабля, он успел не одну тысячу раз проклясть застигший их шторм, из-за которого ему оттяпало лапу, мелкий песок побережья, в который то и дело проваливалась его деревяшка, и бестолковых пиратов, которые все, как один, несли нужные плотнику материалы в сторону, совершенно противоположную "Плети". Лагерь они укрепляют, олухи царя морского, к осаде готовятся, стратеги трюмные. Да если бы они с таким же рвением кораблем бы занимались бы, то, глядишь, и след бы их уже на этом милом островке - чтоб ему уйти на дно морское вместе со всеми его птичками, песочком и рифами - давно бы простыл.

Единственным, что хоть как-то поддерживало расположение духа бормочущего себе под нос страшные ругательства Покрыса чуть выше киля, был звук ударов киянок по дереву, раздающийся непосредственно у корабля. Правда, Ахтыжмышь немного опасался, как бы там не оказалась толпа бездельников, просто так махающих молотками, лишь бы не работать вместе с остальной командой под строгим присмотром, но все опасения испарились быстрее, чем деньги у сходящих на берег матросов, стоило ему подойти к кораблю поближе и увидеть чистые доски на уцелевшей части обшивки и строительные леса, на которые опиралась "Плеть", хоть и сильно заваливаясь на правый борт.

Плотник упорно двигался вперед. Мешок нещадно натирал культу, а тело, ослабевшее после долгой болезни, хотело снова оказаться в койке и никогда больше не вставать. Тельняшка вся промокла от пота, и это при том, что путь проделан относительно небольшой, а с моря дул прохладный ветер. Наконец, Ахтыжмышь добрался до "Плети".

В целом, корабль выглядел плачевно - огромная дыра на месте нижней палубы, тянущаяся вдоль всего левого борта, отсутствие мачты, развороченный нос, что было особенно плохо, поскольку именно в носовой части хранились все материалы для ремонта - запасы пакли, парусины и досок... Все это заставляло сомневаться в том, что "Плеть" когда-нибудь сможет вновь выйти в море. Но, несмотря на ужасающие повреждения, корабль еще можно было починить. По крайней мере, Покрыс был в этом уверен, и эта уверенность, едким пламенем горящая где-то в груди, придавала крысе сил. Он не успокоится, пока собственными лапами не спустит "Плеть морей" на воду. 

- Глядите-ка, Ахтыж пришел! - завидев Ахтыжмыша, воскликнул хорек на брусе над остатками носовой части судна. В его голосе не слышалось особой радости по поводу возвращения плотника.
- Что?! - переспросил крысюк, отмечавший что-то гвоздем на одном из новых шпангоутов с остатков нижней палубы. - Я думал, он еще в бурю утоп...
- Ну, а я слышал, что на берег-то он выбрался, да только так его покорежило, что он через пару дней помер. Но вот он, живой, идет сюда, - недовольно ответил хорек.
- Брехня! Я своими глазами видел, как несколько дней назад лисица его напоила каким-то своим зельем, так он сразу и преставился, -  перебил его какой-то тощий ласка сверху. - Ты там, зенки протри, а то те уже мерещится всякое.
Хорек послушно протер глаза, но видение хмурого плотника, подходящего все ближе к кораблю, никуда не исчезло.
- Ну, все, закончилась лафа, - тихонько вздохнул хорек и начал спускаться вниз. Теперь уже и остальные двое ремонтников -  ласка и крыса- оторвались от своих дел и уставились на Покрыса.

Крыса остановился перевести дух и исподлобья взглянул на корабль. Определенно, то, что успели сделать, должно было радовать - корабль ребята почистили и довольно неплохо подготовили "Плеть" к ремонту. Но почему-то вместо радости, плотник испытывал что-то вроде ревности.  Его не было, когда вытаскивали корабль на берег, не он помогал ставить леса и устанавливать на них "Плеть", он не стоял рядом с другими, когда сбивали с корпуса ракушки и прочую дрянь.

Корабль обходился и без него. 

- Что уже сделали? -  не слишком приветливо спросил он подошедшего к нему хорька.

Ответа он не услышал - пришли пленные и конвой. При виде пленных Ахтыжмышь не мог не согласиться с издевательским замечанием приведшего их крысы. Особенно его поразила необъятная хорьчиха, мачту ей в глотку, хотя, лучше не надо, а то ведь проглотит, утроба ненасытная, и не поморщится.

Хорек опасливо покосился на новоприбывших и только спросил:

- Это чего это?

- Работнички наши, - отозвался мрачный, как туча, Покрыс. - Ты не отвлекайся давай, говори, как ремонт идет.

Хорек, не сводя глаз с пленных и скучающего конвоя, начал отвечать. По его словам выходило, что кроме капитальной очистки, удаления обломков и установки строительных лесов, сделано было не очень много. Починили руль, да поставили кое-как часть новых шпангоутов от киля до второй палубы с левого борта. У плотника с души свалился небольшой камень - все таки он еще пригодится их посудине! Сильно повеселев, что проявилось в снижении степени мрачности с тучи до всего лишь серого облака, Покрыс осмотрел корабль и прикинул план работ.  Сначала закончить со шпангоутами, затем поставить форштевень, нарастить  палубы, установить бушприт и приняться за обшивку. И поставить мачту. Мачту и стеньгу.

- Так, - обсудив с ремонтниками дальнейший ход работ, плотник вернулся к пленным и конвою и принялся угрюмо раздавать указания. - Эти двое...
Ахтыжмышь указал на двух черных хорьков.
-... сейчас натаскают сюда бревен, для начала, штучек шесть-семь. Как только принесут первое, остальные двое...
Покрыс выделил толстую хорьчиху и колонка.
-...пусть начнут пилить их на доски. Как принесут последнее, пилить должны будут уже все четверо. Если чьи-то лапы не будут полезны кораблю, то и владельцу своему они тоже больше не пригодя...Ах, ты ж, мышь!
Показывая серьезность своего заявления, плотник похлопал по топору на поясе. Из-за движения топора слегка сместился центр тяжести, и Покрыс снова чуть было не свалился, немного смазав впечатление от "воодушевляющей" речи.
-... не пригодятся. За работу! - вернувшись в состояние мрачнее тучи, закончил Ахтыжмышь и поковылял к нижней палубе.

С отправившимся за бревнами пленными пошел и ласка ремонтник, донельзя обрадованный легкой работенкой - ему всего-то и надо было выбрать подходящие для досок бревна. Самому, без вечно недовольного не пойми чем требовательного крыса, торчащего над душой.

На нижней палубе Покрыс и оставшиеся двое ремонтников принялись за изготовление и прилаживание к килю флортимберса следующего шпангоута.Оказалось, что инструменты из его плотницкого ящика вовсю уже используется, вместе с другими, чудом уцелевшими при кораблекрушении. С одной стороны, плотника немного уязвило то, что его инструменты, за которыми он тщательно ухаживал, попали, пусть даже и временно, в чужие лапы, но с другой - использование инструментов по прямому назначению всегда лучше их простоя.

-П-помощь? - от неожиданности лиса оперлась на лекарский столик, тряхнув его, и нечаянно посшибала половину склянок с зельями и порошками. Снова.
"Вулмаз меня возьми и погреби во чреве гиены огненной, что же за задание такое срочное?" - подумалось Эльжбете, но времени на раздумья не было.
-Сию минуту, Великий! Только сумку соберу, - пролепетала она и спешно сгребла опрокинутые снадобья и лекарства в свою сумку. Закинув ее на плечо, она поспешила вслед за капитаном и странноватым стариком-крысом в выцветшей куртке.

И, действительно, навстречу пленным шел Стилл-Галстучник в сопровождении шести крыс, трех ласок и горностая. Жрецов вскоре связали по двое, а после впрягли, причем впрягли их поперек бревен.
-Но мы не сможем их так тащить! - запротестовала  было хорьчиха, но лис, привстав на цыпочки, пребольно щелкнул ее по носу.
-П-придется.
Пока коротышка-палач снимал со спины свой ларчик и извлекал из него какие-то сложные конструкции из игл, ремней и спиц, горностай принялся объяснять хорькам план, очевидно надиктованный Стиллом ранее:
-Короче, сейчас сзади вас на бревнах зацепят по шесть рядов игл, точно на уровне ваших задниц. Пока вы будете крениться вперед и топать к кораблю, вам ничего не грозит, но стоит вам встать прямо, как вы получите порцию яда. От него вам будет кратно больнее, так и от болевого шока загнуться недолго… У вас есть вариант другой — упасть на брюхо, но тогда бревно покатится быстрее и наверняка превратит вас и вашего товарища в пороговый коврик. Третий вариант, самый приемлемый для вас, это просто терпеть и топать… И подпевать, если лис вздумает петь, - горностай перестал лыбиться. - Серьезно. Лучше сразу подпевайте.
-И как же вы нас допрашивать будете? - недоуменно спросил колонок.
-Это и есть допрос, - горностай помог палачу закрепить конструкцию из игл и спиц позади хорька без челюсти. - Первая его часть. От вашего старания зависит, как вы будете тащить оставшиеся четыре бревна. Будете упрямиться, так оба бревна тащить будете разом. А если расговоритесь… Тогда посмотрим.
Щелкнула плеть, пленники тронулись в путь. Их все еще страховали крысы, но никто и не думал помочь с ношей.
Лис, как и обещал горностай, вскоре запел, достав свою странную гитару и потихоньку пританцовывая впереди процессии:

-"Стилл — жестокий лис,
  Буйный психопат," —
  Звери говорят. Так звери говорят!
"Бойся всяк его,
  Хорь иль крыс-пират," —
  Звери говорят. Ага, так звери говорят!

  Но я не пооолный псих!
  Друг мой, что же тыыы вдруг стих?
  Да, порой бываааю лих,
  Иногда — когда в этом острая нужда!

  Хочешь промолчать? — Прости, прощай!
  Племя защищать? — Ну что ж, бывай!
  Хочешь жить? — Давай же, выживай, друг!
  Выживай! Выживай!
  Вождь твой идиот? — Его предай!
  Есть что рассказать? — Рассказывай!
  Надо настучать! Свой клан сдавай, друг!
  Выживай! Предавай!

"Ест он на обед
  В кляре колончат," —
  Звери говорят. Так звери говорят!
"А за год Стилл схарчил
  Сто семьдесят хорьчат," —
  Звери говорят. Угу, так звери говорят!

  Но не всегдааа такой
  Он. Зверь просто зааанятой
  Он. Ты знаешь сааам, друг мой,
  Что Стилл палач — так прими это, смирись, не плачь!

  Так что хочешь промолчать? — Прости, прощай!
  Племя защищать? — Ну что ж, бывай!
  Хочешь жить? — Давай же, выживай, друг!
  Выживай! Выживай!
  Вождь твой идиот? — Его предай!
  Есть что рассказать? — Рассказывай!
  Надо настучать! Свой клан сдавай, друг!
  Выживай! Предавай!

-Пятнист… праздн… Я расскажу! Я все скажу! - не выдержал старик-хорек, чья поясница уже покрылась волдырями. - Слабинааа… Праздник, он скоро… Ых-хы-хыы!… Я скажу вс… все, только распрягите меняяааа!!!
Крысы не освободили его, но до конца пути осторожно катили бревно, пока колонок волоком тащил изможденного старика.
-Я, эээ, тоже могу рассказать вам много интересного, - как бы между прочим заметила толстая хорьчиха, так же покрытая волдырями и потом, но на нее попросту не обратили внимания. Ее немой спутник, черный хорек без челюсти, беззвучно рассмеялся сквозь слезы — от игл Стилла пострадали все. Однако внимание мучителей было всецело поглощено седым жрецом и самим Стиллом, отплясывающим на бревнах:

-"Лис тебе не друг,
  Не брат и не сват," —
  Звери говорят. Так звери говорят!
"Он твои мозги
  Покрошит в салат," —
  Звери говорят. Да-да, так звери говорят!

  Да, я жестооокий лис!…
  Что же снова тыыы так скис?
  Друг, пойди на компромисс:
  Сдай Плато — и, быть может, проживешь лет сто!

  Хочешь промолчать? — Прости, прощай!
  Племя защищать? — Ну что ж, бывай!
  Хочешь жить? — Давай же, выживай, друг!
  Выживай! Выживай!
  Коль боишься врать, не приверай!
  Племя сдать решил? — Скорей сдавай!
  Тайны выдать нам решил? — Дерзай, друг!
  Друг, дерзай! Предавай!
  Нечего сказать? — Паши, давай!
  Хочешь танцевать? — Пляши, давай!
  Хочешь потрясать нас? — Потрясай, друг!
  Потрясай! Потрясай!

  Потрясай! Потрясай! Да-да-да!
  Потрясай! Потрясай! А-а-а!
  Потрясай! Потрясай! Е-е-е!
  Потрясай! Потрясааай!

Прошло совсем немного времени, и вот уже перед Покрысом лежали два аккуратненьких бревна. Пленных - всех, кроме расхворавшегося старичка, отлеживающегося теперь в тени "Плети" под присмотром рабочего-ласки - погнали за остальными бревнами, но стараниями их товарища условия и впрямь стали легче: теперь жрецов впрягали у торца бревен и тащить их было на порядок легче.

Пока команда Покрыса занималась бревнами, Стилл - вспомнивший, что работа превыше всего - примостился в тени разбитой "Плети", глядя в глаза трясущемуся после пытки старику. Последний говорил не затыкаясь, словно где-то в его глотке прорвало плотину, сдерживавшую до сих пор поток слов.
-Праздник Кинжалов, вот как он зовется. В начале каждой зимы, во второй вторник мы всем племенем чествуем наших воинов на Празднике Кинжалов... Ну, еду там всякую вкусную готовим, медовушку пьем, фокусы с ножиками показываем, соревнования... эээ, а защитники наши, от мала до велика, едят все самое вкусное вперед Шамана и Жрецов, во какой у нас обычай хороший. Раньше всех только Вождь пьет-трапезничает.
Стилл молчал. Будучи мелким и щуплым, на фоне раскуроченного борта лис походил на малька у порога акульей пасти. Однако тяжелый взгляд хвостатого выродка говорил об обратном: акула здесь он, а старик-хорек - рыбешка-наживка.
-Вождь наш, ранимая душенька, отца потерял на таком вот празднике. И на радо... на горестях всякий раз напивается в компании всей своей стражи, а раз и воины все малость поддаты... Я зла ему не желаю, но если уж дело стало так... В общем, его можно повязать на таком вот празднике и захватить деревню.

-Н-нет вы не т-так поняли! - испуганно запротестовал хорек, а потом испугался вдвойне (вдруг чокнутый лис вообразит, что старик его передразнивает?). - П-празд... Грхм, праздник отменили, поскольку мы тогда уже отметили Праздник Говорящей Дичи, и у Вождя живот от крысятины разболелся.
Тень непонимания скользнула по мине палача, и жрец поспешил объяснить и про Праздник Говорящей Дичи:
-Праздник Говорящей Дичи - это когда мы едим потерпевших крушение. Тогда с вашего кораблика нам принесло двух утонувших крыс на пляж восточный, и какие-то малолетки-охотнички вздумали приволочь лежалые тушк... Эээ, бездыханные тела не первой свежести на стол. Вождь и потравился. Крепко... Чуть долго жить не приказал.
Легкая улыбка. Лис уже не так злится.
-А поскольку потравился он крепко, Праздник Кинжалов, что должен был быть двумя днями позже, перенесли на пятую неделю, в пятый день. В остальном он должен пройти по старой традиции: войны пьяны, охрана пьяна, Вождь пьян, а мы, бедолаги, беззащитны.
Хорек состроил лису щенячьи глазки, но гримаса все равно больше напоминала конвульсии расплющенной жабы.

Пока ремонтник-ласка проверял длинной рейкой положение только что вставленного шпангоута по отношению к  другим ребрам корабля, Покрыс выравнивал расположение новой детали относительно киля, используя наскоро сооруженный из нитки и гвоздя отвес, и заодно краем уха слушал гладкий ход допроса, благо лис и его разговорчивая жертва сидели неподалеку, укрытые от жаркого, что твоя сковорода, солнца телом раненной "Плети".

  "Ишь ты, как заливает, похлеще любого портового попрошайки."

  По правде, информация, которую пленник непрерывным потоком исторгал из себя, плотника особо не интересовала. Его дело - корабль, а
уж чем остальная команда занимается на берегу, его, пока он занят ремонтом, не касается. Но все таки, не мешало бы узнать, как долго он валялся морским огурцом на койке. По словам лиса выходило, что почти месяц. И за такое время с кораблем успели сделать так мало?! Хороши работнички, нечего сказать. Чем они тут занимались без него? Хвосты киянками пинали?

  Крысюк бросил недобрый тяжелый взгляд на ласку с метром. Тот как раз собирался давать отмашку, де-скать "все ровно" и, поймав взгляд плотника, кивнул ему, показывая, что шпангоут стоит как нужно. Ахтыжшышь тоже кивнул, и с его стороны, все было хорошо. Деталь сделана правильно, дорабатывать ее не нужно, можно оставлять и приниматься за следующую. Что ж, выяснение того, кто чем занимался, вместо того, чтобы чинить "Плеть", можно и отложить до выхода в открытое море. А там плотник сам разберется с каждым подкильным лентяем, который не проявил должного уважения к кораблю и своей работе. 

  Покрыс свернул отвес, сунул его в один из карманов на фартуке и собрался уже отойти к заготовкам остальных шпангоутов, как его окликнул Галстучник. Крыса угрюмо оглядел измученного старика, потом перевел взгляд на берег, где другие пленники тяжело подтаскивали к кораблю очередное бревно. Хорьки эти, если говорить начистоту, и раньше-то не слишком многообещающе выглядели, а уж после того, как лис с ними немного поработал, они едва ли тянули на хорошую рабочую силу.

Ахтыжмышь потер подбородок. Как бы то ни было, с лишними лапами, ежели всех их занять чем полезным, ремонт будет идти хоть немного быстрее. А полезных дел здесь немерено.

- Если ты с ними все, пусть будут. Работы много, - плотник неопределенно обвел лапой корабль и материалы на берегу, и после небольшой паузы уточнил. - Как закончим, их всех целыми вернуть?

Клуни собрал вокруг себя небольшой отряд и встал рядом со своим новым знакомым.

-Познакомьтесь, ребята, с нашим новым членом экипажа - Тимоном Террамортским, картографом Гвендолин, капитана «Щучьей Пасти». Бедолагу выбросило на берег после кораблекрушения и взамен на возможность выбраться отсюда он покажет нам где закопана похищенная террамортская казна. Однако сперва мы должны расквитаться с дикарями, которые отправили на тот свет наших собратьев, и именно для этого мы сейчас же отправимся в поход в подземелья для переговоров с другим племенем. Племенем кроликов, -последние слова вызвали неодобрительный гул, и капитан прикрикнул на подчинённых, вынудив их притихнуть. -Да, кроликов.Мы должны узнать что они собой представляют и какие имеют взгляды. Я слышал, что по отношению к хорькам наши взгляды сойдутся.

Крыс внимательно осмотрел перешёптывающихся подчинённых.
-Не желаешь что-нибудь добавить?-обратился он к Тимону.