Рассекая ночной воздух, ястреб опустился было в роще, но отпрянул, едва не сбросив своих наездников и шумно хлопая громадными крыльями, словно неуклюжая утка: заросли были чрезвычайно густыми, и тропа, ведущая, как им казалось, в хижину Ромулы, с обеих сторон охранялась полком бамбуковых шестов.
Роща оказалась непроходимой чащей. Было слышно, как растет бамбук, тараня беззвездное черное небо.
Наконец, птица села у начала тропы, позволив мышке и хорьку спешиться. Аппа был явно обескуражен, когда место из отцовых росказней и его кошмаров оказалось явью.
-Ястреба в такие густые заросли шиш протащишь, - заметил он.

Кто-то, действительно играл на эрху, но по мере приближения к месту назначения стало очевидно, что играют на нем какую-то портовую пиратскую мелодию - "Зеленого Ястреба", а быть может "Капитана Ржавой Цепи". Так или иначе, Аппе стало еще больше не по себе:
- К-кажется зря мы сюда сунулись.
Меж тем заросли стали чуть реже, так что можно было пробиться свету от костров...
В самом деле, впереди вовсю трещал костер!

По правде сказать, хижина Ромулы вовсе и не была никакой хижиной: просто широкая круглая крыша из пальмовых листьев крепилась лианами к толстым бамбуковым стеблям, окружающим небольшую поляну. Ни стен. Ни укрытий. Ни защиты... Хотя, не совсем. По краю поляны стелился широкий канат, образуя замкнутый круг - должно быть, от змей, наведывающихся на тепло крысиной крови.
Четыре котла на четырех кострах издавали чуть слышное бульканье, пока тощая белая чуть сутуловатая крыса в пиратских лохмотьях и надвинутом до острого носа капюшоне кружила вокруг них в импровизированном вальсе. Удивительно ловко для своих лет переступала она за обе стороны веревки, сновала вокруг своего варева и прочей утвари. В сухих лапках-веточках, действительно, была мышиная скрипка.
Среди странных сооружений - деревянных полках из обломков корабельных остовов, подвешенных на бечевках под крышей из листьев - можно было найти и книги, и вееры, должно быть, принадлежавших некогда другим "восточникам". Были здесь и доспехи из вареной кожи, и глиняная посуда, и старинное оружие. Хлам со всего света.
Крыса прекратила играть, почувствовав присутствие посторонних и замерла, подобно какой-то причудливой статуэтке.
-Кто здесь? - голос ее оказался на удивление мелодичным и спокойным.

Крыса отложила скрипку и выхватила из неоткуда некое подобие посоха, на каждом конце которого были примотаны обломки сабли. Аппа ойкнул, когда Ромула со свистом рассекла импровизированным оружием воздух и со смачным чваканьем вогнала острием прямо перед собой в сырую землю.
-Хасима Сима? - переспросила она, сделав пару шагов навстречу. - И о какой же помощи пришла ты просить?
Можно было подумать, что крыса смотрит мимо, но через съехавший капюшон едва ли можно было предположить, что она вообще ее видит.

Небрежно вращая перед собой посох, крыса направилась к одному из котлов, не обращая более внимания на обращенные на нее взгляды. Бросив в котел какой-то порошок, Ромула вдохнула с упоением поваливший оттуда густой лиловый пар. Нащупав на ближайшей полке плошку с гравировкой, ведьма добавила в свое варево еще порошка, от чего пар стал почти синим. При всех этих манипуляциях она не переставала что-то бормотать и хихикать.
-А она вообще помнит, что мы... Ой! - Аппа взвизгнул, при виде белого пламени, повалившего высоким столбом из котла. Крыса улыбалась.
-Что сказал твой дух? - тихонько спросила она.

-Ааах, чудесно! - Ромула с упоением растянулась в гримасе (предвещавшей старухе редкостную потеху, а вместе с тем, быть может, что-нибудь куда более ценное). - Коль скоро это сама Циана Пана к тебе пожаловала, видение вещее, видят Сезоны. Не многим восточникам такое счастье перепадает.
Говоря о мышах-восточниках, крыса, тем не менее, указала почему-то на Аппу, от чего последнего осенила страшная догадка:
-Она не видит... Охтыжёж!
Махнув перед собой клюкой, Ромула заставила обоих отскочить назад, от чего несчастный хорек, потеряв равновесие, чуть не завалился на спину.
-Побольше некоторых вижу, - прошипела старуха. - Например, что ты зашуганный недоносок-недомерок, а мышь твоя уже встречалась с "тем-чье-имя-ей-известно", да только не его это имя.
В меру заинтриговав своих гостей, Ромула с самодовольным видом оперлась на свое оружие, ожидая очевидный вопрос.

Крыса покусала потрескавшиеся губы, обдумывая слова мышки. Не дура, это сразу понятно было... Однако просто так делиться с ней своими соображениями и домыслами - домыслами, которые оправдывали себя практически всегда - было бы неслыханным расточительством.
-Некогда мою дочь продали в гребцы на "Клин", быстрейшую галеру в Восточном море. Я поздно открыла в себе мечтательницу и поздно полюбила, да и любовь та была трагичной и скорой. От того, быть может, эта деточка была так дорога мне, - Ромула криво усмехнулась. - Не знаю с чего наш боцман проявил эдакую инициативу, наживы ли хотел или просто насолить мне за дрянной характер, но тогда я пустила его в расход, будучи коком по природе и призванию.
В подтверждение своих слов ведьма помешала варево в одном из котлов, пока не выудила оттуда полуразваренную хорьковую кисть.
-Так о чем я?... А! Тогда меня и высадили здесь. Было это сезонов сорок или пятьдесят назад. Тогда же Сезоны породили Зверя в другом существе, тоже грызуньего рода. Здесь его зовут Мышеедоедом... и готовит он не менее добротно. В частности чудо-зелье, которое называет Панацеей. Эта самая Панацея лечит плоть и очищает разум... Быть может, я узрела бы немного больше, Сима Хасима, достань ты мне хоть пару капелек этого зелья?
Несколько опечаленное и почти доброе лицо старухи стало вдруг вновь хитрым и жадным.

-Ты, удивишься, Сима Хасима, но сострадание мне нужно много меньше, чем Панацея, - выдохнула крыса, откидывая капюшон и разматывая пропитанную гноем и снадобьями повязку под ним.
На мышку уставилась пара пустых глазниц на плешивом черепе, на половину изъеденном проказой. Лишь горбатый нос, тонкие губы да дряблый подбородок - словом, та часть, которую не скрывал низко опущенный  капюшон - оставалась еще не тронутой смертельным недугом.
-Болезнь доберется до мозгов гораздо раньше, чем я издохну. Да, тогда не многим старая Ромула сможет помочь...
"От нее и сейчас показухи больше, чем пользы," - честно признался Аппа самому себе, но промолчал, боясь гнева ведьмы.
-... Но если добрая мышь поможет чокнутой отшельнице, та, быть может, и расскажет, что за оружие сотворит Хасима вместе с Фальшивым Хорьком... Ахх, Клешик, это ты, родимый? У бабушки найдется для тебя и твоих друзей немного вкусненького!
Ромула вновь накинула капюшон и отвернулась, словно забыв про пришельцев. Из зарослей на длиннющих ногах-ходулях выполз неприличных размеров богомол и крыса, противно хихикая, выудила все ту же хорьковую кисть из котелка, шлепнув ее перед членистоногим.
-Кушай, родимый, кушай...